16.Борьба за свет

Священники, с которыми я говорила об "иной жизни", либо пытались
убедить меня в разных догмах, которых сами не понимали, либо рассказывали 
сентиментальные истории о царстве небесном, которым сами не верили. 
Поэтому я обратилась сначала к древним философам, грекам и римлянам 
(восточных я тогда не знала), а потом -- к новым, прочитав Канта,
Шопенгауэра, Ницше, Декарта, Спинозу. Все они двигались в плоскости 
интеллекта, не достигая конечной цели -- единства, причем, новые
еще дальше отстояли от этой цели, чем античные (исключая, может быть, 
Спинозу). И несмотря на все свои философские системы они оставались 
несчастными, разочарованными людьми. Все же мой ум сильно возмужал 
под влиянием этого чтения. На всю жизнь запомнилась фраза Эпиктета: 
"Никакие вещи никогда не бывают дурными; такими их делают наши
мысли". С этих пор я старалась изменить всю структуру своего ума,
свою духовную позицию -- старалась думать о вещах иначе!

Как-то стоя у окна и глядя на осенние листья, облетающие с дерева, 
я снова задумалась о смерти и услышала в ответ на свои мысли внутренний 
голос: "Почему ты видишь лишь одну сторону истины? Ведь деревья
и природа просыпаются весной! Жизнь и смерть чередуются в бесконечном 
цикле, и смерть -- только другая сторона жизни".

И я вспомнила, как 6-летним ребенком я стояла у зеркала, пытаясь
увидеть свое невидимое "я": "А что будет, -- сказала я себе тогда, --
когда эти глаза однажды закроются?" И тут же ответила: "Тогда я буду
смотреть другими глазами: здесь я закрою эти глаза, а в новом теле
открою новые".

Теперь, стоя у окна, я, взрослая, удивлялась, как мог ребенок понять 
эту истину так естественно и стихийно своим примитивным умом, еще 
ничего не зная о перевоплощениях.

Поиски запредельной жизни привели меня к спиритизму. Я вспомнила, 
как однажды, в компании молодых людей я провела вечер у старой леди, 
занимавшейся этим. На середину ярко освещенной комнаты поставили маленький 
столик на трех ножках, мы положили на него ладони и раздвинули пальцы, 
так что большими пальцами касались своих рук, а мизинцами -- рук
соседей. Старая леди громко спросила: "Есть ли кто-нибудь здесь?"
Стол начал дрожать как бы под действием внутренней силы, потом наклонился 
с одной поднятой ножкой и, опустившись на место, стукнул ею одни раз 
об пол. "Стук один раз означает "да", два раза -- "нет",
-- объяснила старая леди. Мы еле удерживались от смеха, но старая
леди серьезно сказала, чтобы ее внук взял бумагу и карандаш для записи 
и чтобы мы называли буквы алфавита. Мы сделали это, а стол двигался 
стуча; когда он останавливался на какой-то букве, ее записывали. Вдруг 
стол сильно наклонился, почти коснувшись пола, а потом стал вращаться 
и кружиться по комнате: мы едва поспевали за ним, продолжая смеяться 
и не принимая этого всерьез. Наконец, в углу стол остановился, и все 
наши усилия сдвинуть его ни к чему не привели -- это был мертвый
кусок дерева. "Вам попался дух-шутник, поэтому было так весело",
-- сказала старая леди. Пока столик двигался, каждый из нас думал,
что его двигает кто-то другой, но потом все отказались. И все же я 
не могла поверить, что стол двигает "дух", хотя и должна была
допустить, что там была неизвестная сила. А потом я совсем забыла 
об этом случае.

Теперь, вспомнив о спиритизме, я познакомилась с руководителем крупнейшего 
кружка и прочла много книг, но теории не могли удовлетворить меня, 
я искала практики. Прочитав о знаменитом медиуме, который каждый день 
в определенный час в течение полугода сидел с карандашом в руке перед 
чистым листом бумаги, и написал таким способом много книг, я стала 
делать то же самое. В первый раз ничего не вышло, во второй раз карандаш 
начал сильно дрожать, потом резко задвигался взад и вперед, написав 
какую-то абракадабру. На третий день были написаны ясно различимые 
слова, и каждый день фразы становились длиннее. Я раздумывала, что 
может двигать мою кисть без моего желания и заставлять писать что-то, 
заранее мне неизвестное. Эта сила может идти из моего подсознания, 
а вовсе не от "духа". Но кто знает точно, что такое наше подсознание?
Я показала написанное руководителю кружка, и он уверенно сказал, что 
это типичное медиумическое письмо. Но я сомневалась: вера спиритов, 
что здесь действует дух извне, не служила еще доказательством, что 
это действительно так -- ведь сила могла идти и от меня.

Как-то сидя рядом с мужем, я подумала, что если что-то внутри меня 
может получать мысли странного, бестелесного существа, тогда возможно 
тем же самым путем воспринимать мысли другого человека, живущего в 
теле. Я тут же провела такой опыт с мужем, на что он охотно согласился. 
Не зная, как проводятся такие опыты, я решила, что надо стать совершенно 
пассивной и освободиться от собственных мыслей. Правой рукой я взялась 
за левое запястье мужа, думая, что этот физический контакт поможет 
опыту; затем я расслабилась и стала ждать. Против моего ожидания, 
вместо появления в моем уме мыслей мужа я ясно почувствовала, даже 
"увидела" поток силы шириной в три-четыре дюйма, исходящий
из его солнечного сплетения и окружающий меня, как лассо, тоже на 
уровне солнечного сплетения. Этот поток, хотя и казался мне очень 
тонким, как густой туман, но все же был материальным. Он подтолкнул 
меня, и я сделала шаг, потом еще шаг, и мы подошли к окну. Здесь моя 
левая рука вдруг поднялась в воздух, став невесомой! Земное притяжение 
перестало действовать, и рука моя подняла занавеску, хотя, казалось, 
я не двинула ни одним мускулом. Было такое впечатление, что масса 
вещества, вытекающего из солнечного сплетения мужа, поддерживала мою 
руку. Потом эта масса толкнула мою голову и мой нос прижался к оконному 
стеклу. Потом она покинула мое тело (руку и голову), и я снова смогла 
двигаться свободно. Оказывается, человеческая воля вытекает из солнечного 
сплетения и достигает другого человека, охватывая его, как спрут, 
и даже снимает силу притяжения земли.

Я провела такие опыты со всеми членами семьи и увидела, что у всех 
-- разные излучения: у матери -- тоньше и меньше, чем у мужа,
у дяди -- хаотичные (он не умел сосредоточиваться), у тетки --
острый, колючий поток (она была очень агрессивной). Теперь мне стало 
ясно многое: усталость после диспутов, утомляющее или освежающее действие 
разных людей, реальное содержание симпатий и антипатий. Есть излучения, 
дающие силу, и есть -- поглощающие, вытягивающие ее. Грубые, невежественные
люди, живущие лишь для удовлетворения своих инстинктов, а также эгоисты, 
даже весьма культурные и образованные имеют совсем иные излучения, 
чем люди бескорыстные, пусть даже неграмотные. И разница между ними 
видна тут же.

Эти опыты очень утомляли меня, даже когда проводились с положительными 
людьми. Я должна была освобождать свой ум и волю, чтобы принять в 
себя волю и сознание другого лица, провести его вибрации через свои 
нервы. Это очень тяжело, так как наши нервы всегда приспособлены к 
нашим собственным вибрациям, и сила их устойчивости -- к нашему
жизненному току. Если разница вибраций очень велика, может наступить 
перевозбуждение нервов и болезнь. Поэтому многие чувствительные люди 
становятся непонятным образом больными в определенном окружении. Каждому 
медиуму также угрожает большая опасность -- потеря собственного
характера; в большинстве случаев это и происходит. Медиум получает 
вибрации всех видов, но не может их "переварить", ассимилировать,
и сам становится хаотичным, неустойчивым и слабовольным. В конце концов 
он оказывается игрушкой в руках зрителя, а иногда превращается в обманщика.

Чувствуя себя после этих опытов всегда истощенной и нервной, я прекратила 
их. Те же, кто считает подобные опыты не утомительными, я уверена, 
воспринимает не волю других существ, а принимают импульсы из своего 
подсознания, не подозревая об этом.

Думая о преодолении силы тяжести, я поняла явление "левитации",
известное на Западе и практикуемое и сейчас в монастырях Тибета. Есть 
надежные свидетели того, что великая Тереза, Иоанн и Франциск Ассизский 
могли подниматься в воздух и летать много часов подряд. Я знаю, что 
это возможно -- своя воля имеет то же действие, что и чужая, и
может преодолеть земное тяготение.

Иногда я не могла воспринять чужую волю и прочесть чужие мысли --
тогда я чувствовала как бы давление на меня огромной тяжести. Эти 
опыты привели меня к убеждению, что очень часто заболевание астмой 
происходит от давления на заболевшего невидимой воли другого лица. 
С другой стороны, эта невидимая, неоформленная воля может исходить 
и от самого больного, выступая из его бессознания, о чем он не подозревает.

Вся наша жизнь состоит из таких невидимых битв, где мы иногда терпим 
поражение, а иногда выходим победителями.

Проведенные мной многочисленные опыты подобного рода были для меня 
прекрасной школой -- я смогла глубже узнать себя и других людей.
Но как это было трудно! Я поняла, почему тибетцы и индусы удаляются 
от человеческих жилищ и проводят три дня в посте и молитвах перед 
тем как вступить в контакт с духом умершего. Совсем не то у так называемых 
спиритов, которые проводят опыты в суете городов, после рабочего дня. 
Они думают, что короткая и быстрая молитва защитит их от опасности, 
не зная, что они -- на краю пропасти. Я наблюдала множество нервных
срывов, самоубийств, тяжелых психических болезней в таких кружках. 
Несведущие люди вызывают силы, происхождение и природа которых им 
неизвестны. Не понимая и не умея контролировать их, эти люди оказываются 
целиком во власти этих сил. Только тот, кто достаточно устойчив против 
всех влияний, кто имеет глубокие знания по психологии, широкий опыт 
и огромную сознательную силу воли плюс самоконтроль, может экспериментировать 
со спиритизмом.